Борис, 75 - 19 августа 2012 13:09

Идеальная женщина умна, добра и с круглыми коленками. (Коленки – всемирный критерий жен-ской красоты).
На деле таких женщин не бывает. Больше двух добродетелей в одну женщину не лезет. Поэтому ло-яльные мужчины выбирают между «добрая» и «кра-сивая». Или «с круглыми коленками» хотя бы.
Умных избегают. За умом погонишься, женишься на жинозавре.
Так вот, про красоту, ум и доброе сердце.
Она была внучкой секретаря политбюро рабочей партии Мозамбика. А он – капитан дальнего плава-ния Сергей. Он приходил в Мозамбик раз в три ме-сяца и крокодилы в речке Замбези шептали друг ду-гу:
– Братья, тише жуйте ваших зебр, к нашей Мтен-де приехал капитан Серёжа.
И все удивлялись, какое светлое и красивое чув-ство вырастает иногда из обычного секса между русским капитаном и африканской принцессой.
– Выходи за меня – сказал однажды Сергей, вни-мательно соизмерив свои возможности с её потреб-ностями. Результаты измерений советовали бежать, побросав гигиенические принадлежности. Но Серё-жа твёрдо верил в моряцкое Счастье.
В ответ принцесса Мтенде села, голая, в кровати. И сверкнула чёрными мозамбикскими глазами. И сказала, торжественно блестя чёрными мозамбик-скими коленками:
– Я подарю тебе пальму. Если будешь помнить меня, на ней вырастут плоды. И тогда я сама к тебе приеду.
– Какие ненужные, обременительные условно-сти! – возразил Серёжа, только другими словами. Он имел ввиду, в основном, пальму.
– Поехали сейчас. Я тебе потом лиственницы пришлю полный Мозамбик.
– Нет, – ответила принцесса Мтенде, – Сложные мистико-культурные традиции моего племени, осно-ванные на аутентичных архетипах женской вредно-сти, не позволяют мне вот так бросить дедушку, сек-ретаря политбюро. Кроме того, у меня тут дел по самое Килиманджаро, банан не полот, кокос не уб-ран, в курятнике дыра, леопарды сквозь неё цыплят пожрали. Бери растение и уезжай, русский боцман Серёжа. Как урожай поспеет, пиши, я приеду.
Таможенникам Серёжа признался, что давно меч-тал стать пальмоводом. Кактусы у него в детстве дохли. Мамины традесканции, едва он входил в две-ри, выскакивали в страхе из горшков и пытались бе-жать, опираясь на слабые корни. А пальм никогда не было. С пальмами, сказал Серёжа таможенникам, должно сложиться.
– Ну давай – разрешили таможенники, предвари-тельно порывшись у пальмы в паху на предмет кон-трабанды. И добавили обидное слово: – Ботаник!
На время рейсов Сергей изобрёл автоматический полив. Очень скоро этот полив автоматически полил соседей на много-много этажей вниз. Много-много спасателей целовали и кусали Серёжину дверь и до-гадались лишь что она сделана из чего-то очень твёрдого. Потом Серёжа из Африки позвонил брату, у брата были ключи, он приехал и показал как надо открывать двери.
Через три месяца Серёжу встретила пальма с полностью порушенной психикой. Она пережила потоп, потом засуху и если были в ней намерения нарожать маленьких пальмочек, то все прошли. Де-рево каждым листиком ощущало, как жильцы дома без любви косятся на неё сквозь дверь. В такой ат-мосфере нестись кокосовыми орехами никому не приятно.
В следующий отъезд боцман Сергей нанял в пальмоводы родного брата. Через месяц всего брат прислал фотографию. На ней пальма цвела лохма-тыми белыми цветами, немножко похожими на ук-раденные с кладбища георгины. Ещё через месяц на фото зеленели три ровных шарика под самой кро-ной.
– Мальчик, – нежно и неправильно подумал Се-рёжа на пальму.
Следующую фотку, с тремя уже огромными оре-хами, Сергей переслал в Мозамбик, зазнобе. И вы не поверите, его Мтенде приехала.
Она внимательно осмотрела пальму, обняла Се-рёжу и сказала по-африкански что-то ласковое, по-хожее на «ты мой храбрый крокодил».
Под утро, когда в каждом слове много смысла, но его никак не ухватить, Сергей прошептал:
– Не могу поверить, что ты здесь.
И она прошептала в ответ:
– Понимаешь, я всем своим мужчинам дарю пальмы. Чтоб надежда жила и всё такое… Мужчины стараются, поливают, неделю или месяц. Потом к ним приходит другая женщина, без аграрных пре-тензий, и всё. Мы делаем вид что ничего не было.
Только ты, Серёжа, год старался, а потом ещё придумал к финиковой пальме прилепить кокосы столярным клеем. Это так смешно и трогательно, что я взяла и приехала.
– Вообще-то, сначала я думал наклеить бананов – осторожно пошутил Серёжа.
В общем, удачно всё сложилось. Он её любил за добродетели, она его за находчивость. Только брату эротики не перепало, а только жилплощадь с паль-мой.
Это ещё что. Одна знакомая девушка влюблялась в тех, кто её смешит. В ней было полно изюминок, виноградник была, а не девушка. Мальчики в её честь учили книжки анекдотов, а она вышла за воен-ного с красивыми усами. В женской любовной мо-тивации всё ужасно запутано.

• 
• 
•